Скандал, связанный с "Банком Москвы" и его бывшим президентом Андреем Бородиным, получил продолжение.

Главное управление экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России заявило о выявлении двух новых схем незаконного обогащения бывшего руководства столичного банка. Следственный департамент МВД возбудил новое уголовное дело против Андрея Бородина и его первого заместителя Дмитрия Акулинина. Оба они заочно арестованы и объявлены в международный розыск, но скрываются за границей. Сам Андрей Бородин утверждает, что стал жертвой политической кампании, направленной против бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова.

Первое дело против Андрея Бородина было возбуждено в конце 2010 года. Следствие обвинило его в том, что он незаконно выделил ЗАО "Премьер Эстейт" более 12 миллиардов рублей, которые пошли на покупку у компании, принадлежавшей супруге Юрия Лужкова Елене Батуриной, 58-и гектаров земли в Москве для реализации строительного проекта. Бородина обвиняют в умышленном сокрытии недостаточности залога под обеспечение кредита. Дело заведено по статье мошенничество в особо крупном размере.

Второе дело против экс-президента "Банка Москвы" и его первого заместителя Дмитрия Акулинина также возбуждено по статье "мошенничество". На этот раз бывшие руководители банка обвиняются в хищении на сумму в более чем шесть миллиардов рублей. Сейчас "Банк Москвы" перешел в собственность государственного банка ВТБ, а скрывающиеся за границей Бородин и Акулинин объявлены в международный розыск. В интервью Радио Свобода Андрей Бородин категорически отрицает преступный умысел в своей деятельности на посту президента "Банка Москвы" и излагает свою версию событий:

– В том, что в результате смены мэра города началась атака на "Банк Москвы", ничего удивительного не вижу. Это закономерно. Снятие мэра Москвы было политическим решением. Лужков не был политическим сподвижником ни Путина, ни Медведева. В начале 2000-х годов он организовал вместе с Примаковым свою собственную партию и занимал определенные политические позиции. В дальнейшем они нашли общий язык с Путиным и произошло объединение, на основе которого возникла партия "Единая Россия". На мой взгляд, Лужков так никогда и не стал по-настоящему политическим союзником питерской команды. И если Путин его ценил как мэра Москвы и поэтому терпел в этом качестве, то у господина Медведева с ним сложились другие отношения. После того, как Лужков в открытую критиковал некоторые решения, принятые действующим президентом, это политическое противостояние в одну секунду приобрело острый характер. Закончилось оно политическим решением о снятии Лужкова, хотя по-прежнему мы не знаем реальных оснований отставки. Они никогда не были официально раскрыты. Если речь идет об утрате доверия, то требуются, как минимум, пояснения: кто, в связи с чем, каким образом это доверие утратил. Этого не было сделано. Это – политическая составляющая.

– А в том, что касается "Банка Москвы", где политическая составляющая?

– Она здесь очень проста. Был крупный независимый рыночный банк. Государство решило, что он не должен быть под контролем людей, которые, по их мнению, могут оказать поддержку Лужкову, захоти он заниматься политикой. Или какому-нибудь Петрову или Иванову. Крупный банк должен быть под контролем государства, решили наверху, и начали реализовывать эту стратегию. Не будем забывать, что реальной-то политики в стране до последнего времени практически не было. А политика властей заключалась в том, что государство должно контролировать все значимые активы, в том числе и в банковском секторе. Вот еще одна политическая составляющая этого дела.

– А кто еще оказался в опале, помимо вас, из тех, кто был тесно связан по работе с Лужковым?

– При смене мэра Москвы было возбуждено много уголовных дел. Вспомним дело начальника московского метрополитена Гаева, дело прежнего руководителя департамента здравоохранения Сельцовского, еще несколько дел. Другим примером может служить фактическая экспроприация компании "Интеко". Произошло перераспределение финансовых потоков, с точки зрения городского заказа. Насколько мы знаем, огромное количество инвестиционных проектов было остановлено для ревизии нынешним руководством города. Большинство из этих проектов по-прежнему находится в стадии ревизии. Происходит ползучий передел сфер влияния.

– Расскажите о "Премьер Эстейт" Елены Батуриной. Вы тоже были как-то связаны с этой компанией?

– Только тем, что банк прокредитовал эту компанию, которая выкупила землю, ранее принадлежавшую госпоже Батуриной. Сделка прошла. Были проведены все необходимые процедуры, положенные и по закону, и по внутренним нормативам "Банка Москвы". Решение о выдаче кредита было принято кредитным комитетом банка. Я видел потенциал по кредитованию этого проекта, прекрасно осознавал, что 60 га в центре Москвы являются прекрасным залогом для любого банка. И то, что этот проект, несомненно, при прежнем менеджменте банка был бы реализован, профинансирован, а компания дивелопер смогла бы удачно реализовать этот проект, у меня никаких сомнений нет. Другой вопрос, что в это дело вмешалась полиция. Вмешалась не просто так, а опять же по указанию с самого верха. Было возбуждено уголовное дело. Мне представляется, что самым опасным здесь является то, что фактически полиция вмешалась в кредитную работу крупного серьезного банка. Так можно дойти до того, что любой кредит, выданный в России любым банком, может быть представлен криминальным и мошенническим.

Полиция говорит, что это было уголовное преступление. Нынешние топ-менеджеры "Банка Москвы" говорят, что это была сделка, оформленная по всем стандартам корпоративных требований и требуют с заемщика денег в Арбитражном суде, что само по себе уже нонсенс. Земля стоила тех денег, которые за нее были заплачены. На тот момент был прекрасный проект по строительству более 500 тыс. кв. м. жилья...

– Ваши недруги говорят, что не будь Елена Батурина супругой мэра Лужкова – не получила бы она такого кредита от "Банка Москвы".

– Решение принималось не кем-либо единолично, а коллегиальным органом банка, что подтверждает мысль о том, что это был стандартный кредит, выданный по всем правилам банковского искусства.

– Вы и ваш заместитель Дмитрий Акулинин продали принадлежащие вам пакеты акций "Банка Москвы" Виталию Юсуфову. Комментаторы утверждают, что Виталий Юсуфов – всего лишь номинальный владелец акций. А вам известно, кто реально владеет этими акциями?

– Виталий Юсуфов молодой человек. Не думаю, что он в состоянии самостоятельно заниматься тем бизнесом, которым он занимается. Мне, например, совершенно ясно, что бенефициаром всех его активов является его отец, Игорь Юсуфов, который занимал в 2000-е годы должность министра энергетики и должность специального представителя президента Медведева по международному энергетическому сотрудничеству на Каспии. Собственно говоря, этим он как раз не занимался, а решал, с его слов, вопросы для господина Медведева конфиденциального и личного характера. Вероятно, благодаря господину Медведеву эта семья получила несколько важных активов в российской экономике. Одним из таких активов является первая в России лицензия на связь четвертого поколения, которую компания "Основа телеком" получила без конкурса, без уплаты каких-либо денег в пользу государства. На ¾ эта компания принадлежит сыну господина Юсуфова Виталию.

Весь деловой мир прекрасно отдает себе отчет, почему и как такие вещи делаются, и кто за этим стоит. Со слов того же Юсуфова-старшего я понял так, что он фактически уполномочен создавать некий пенсионный фонд для господина Медведева, что в сферу этого фонда входил и пакет, который они фактически под принуждением выкупили у меня. Насколько я понимаю, господин Юсуфов-старший является деловым партнером господина Медведева. Они вместе занимаются бизнесом: Медведев дает политическую крышу, а господин Юсуфов реализует задуманное на практике.

– Но ведь Медведев уволил его с поста спецпредставителя президента России сразу после покупки акций его сыном.

– Я в этом ничего удивительного не вижу, поскольку намечался очень большой скандал, когда ближайший сподвижник действующего пока еще президента, засветился в рейдерском захвате одного из крупнейших российских банков. И, безусловно, для того чтобы избежать эскалации скандала было принято решение спокойно его уволить. Насколько я знаю, он по-прежнему пользуется прямым доступом к господину Медведеву.

– Как вы полагаете, эта фактическая ликвидация "Банка Москвы" и переход его в собственность ВТБ сказалась на российской экономике, а, может быть, и на российской банковской системе?

– В банковском секторе продолжилась та линия, которую на протяжении последних лет выстраивал тандем в лице Путина и Медведева - на огосударствление важнейших экономических активов. Если мы посмотрим ретроспективно, то вначале были взяты под контроль компании нефтегазового сектора, затем – сырьевые компании, потом очередь дошла до банков. С точки зрения экономики, мы имеем сегодня то, что профессионалы называют в России госбанкингом. Это неповоротливая, неэффективная система, которая постоянно требует денег от государства на рекапитализацию тех убытков и ошибок, которые менеджмент этих организаций допускает, кредитуя несостоятельные проекты, отрасли, которые в принципе не подлежат кредитованию. Менеджмент банков не отвечает за результаты работы, государство с легкостью дает им все новые и новые деньги. На примере ВТБ мы можем сказать, что за последние годы государство закачало туда почти 1 трлн рублей. Для сравнения: эта цифра сопоставима с ежегодным дефицитом Пенсионного фонда РФ. Если бы государство не поддерживало неэффективный ВТБ, оно бы могло как минимум год без проблем финансировать выплату всех пенсий, не создавая нового дефицита Пенсионного фонда.

Та же картина наблюдается, на мой взгляд, и в большинстве других государственных банков. Такая ситуация убивает все зачатки конкуренции в банковском секторе. А если здесь нет конкуренции, то складывается достаточно печальная картина для экономики, которая не может кредитоваться на конкурентных, рыночных условиях, ища возможности у разных банков и сопоставляя те условия, которые эти банки предлагают. Доминирование государства не дает возможности развиваться частным банкам.